На другом фото тот же симпатичный юноша – «Младший лейтенант, 30-й отдельный штрафной батальон, командир взвода, 1944 г.»... Белозубый, в полной военной форме (шинель, галифе, фуражка), у крыльца альма-матер, над входом – плакат про планы 4-й пятилетки и подъем советской науки – «Студент Марк Теплицкий. ХИСИ.» (Харьковский инженерно-строительный институт – авт.)
В том же военном кителе, чуть повзрослевший на вид: «22-летний студент. Ветеран, офицер, инвалид», «Молодой специалист. Курск. Архитектурная мастерская УГАГ 1950», «Открытие Мемориала. 5.08.1983», фото в мастерской: два архитектора – молодой , чернобородый и седой (очень похожи) что-то горячо обсуждают – «Спорим. Кто сказал, что с отцом легче работать?! 1993 г.». Тот же год, отец и сын на объекте – «Стройка, Хуторская». Взгляд с прищуром, сигарета – «Творец!», иконастас наград на пиджаке, Мемориал, цветы – «Победитель. 9 Мая 2008 г.» , «За Победу!!!» (Марк Львович за праздничным столом поднимает рюмку с апельсиновым соком), «Гвардейцы не сдаются. В больнице. 9.05. 2005» – Теплицкий на больничной койке в накинутом на плечи парадном пиджаке. Знаменитое фото на фоне его брендового детища – «У Дома книги – Мастеру – 75! Июль.1999», «Последнее фото в мастерской. 14.02.2008»…
На странице Дмитрия Теплицкого в «Одноклассниках» альбом «Отец». Столько любви и искренней сыновьей гордости (скромной, негромкой – это семейное качество Теплицких) в этих снимках и подписях под ними! А комментарии к ним говорят о том, что не только сын любит и помнит отца – его помнят куряне, все, кто знал этого талантливого, мужественного человека, Мастера, так много сделавшего для нашего города, и те, кто не знал его в жизни, но очень ценит его труд . Сделала похожий альбом и в многотысячной группе «Курск: ностальгия», в которой с увлечением модераторствую, называется так же, как и книга воспоминаний архитектора , – «Автографы в камне». А там – фото детищ архитектора Теплицкого (чуть не весь облик послевоенного Курска – его рук дело!) и неосуществленные проекты …
Человек небывалого мужества, несгибаемой воли, бешеной (по выражению сына) трудоспособности, Марк Теплицкий был одним из ярких представителей того прекрасного поколения мальчиков войны, о которых так много написано и еще так мало понято. «Наши мальчики головы подняли, повзрослели они до поры…» У них не было времени взрослеть годами, как мы, и десятилетиями, как нынешние молодые. Из детства сразу – «в мерзлые теплушки, от Прекрасной дамы в «мать» и «перемать»...
Что стоило ему в 19 лет, после ускоренного курса военного училища, командовать штрафной ротой, что стоило мальчику, с детства мечтавшему создавать здания, вести за собой в атаку своих солдат «с таким богатым прошлым»! Он признавался: сначала было очень страшно. «Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне» – от имени того поколения напишет Юлия Друнина.
А как страшно было услышать приговор врачей: левую руку придется отнять. А это значит – конец всему, конец мечте о профессии. Хирург понял его мольбу, рискнул: операция была многочасовой (а уж боли Марк натерпелся!), но… чудо случилось: покалеченная, в локте не сгибающаяся, но рука была сохранена. А чего ему стоило приспособить ее, изуродованную, малоподвижную, к работе, знает только он! Сколько раз он потом ломал эту многострадальную руку, падая на нее, сколько раз выходили из нее осколки, уже даже на памяти Димы Теплицкого, родившегося в 60-е.
В институте (мечта все же сбылась) сначала было очень трудно, но он с такой страстью учился, это было такое счастье после войны и фронта – овладевать профессией! За первый проект с трудом получил тройку, а окончил институт с красным дипломом. Какой это был роскошный проект (я видела на фото) – 20-этажного величественного дома в стиле украинского барокко! В стране после войны строили с размахом, денег на градостроительство не жалели.
Но время было голодным, поэтому Марк старался учиться на повышенную стипендию, да еще и подрабатывал, плюс к своей пенсии по инвалидности, чтобы помогать матери. Она осталась одна с младшими братом и сестрой Марка. В его автобиографической книге «Автографы в камне» просто в каждой строчке сквозит упоение этой жизнью после Победы! Впервые увидел Киев, Ленинград, Крым, где проходил практику и где так вкусно кормили в санатории, который он оформлял. Целых три месяца получал зарплату, в итоге справил себе новые пальто и костюм и смог отправить маме очень приличную сумму. А в институте кипела радостная студенческая жизнь: был редактором студенческой газеты «Проба пера», председателем научного студенческого общества, комсоргом и профоргом.
Еще до войны, учась в 4-й школе (она находилась тогда в здании нынешнего театра кукол), Марк Теплицкий занимался в кружке Дома (теперь Дворца) пионеров, которым руководил архитектор Алексей Шуклин. Он и «заразил» юного Марка архитектурой. Мастер вспоминает, как водил их Шуклин на строительство первой очереди Дома советов, автором проекта которого он был.
Для того, чтобы перечислить все, созданное Теплицким в Курске, не хватит газетной площади. Поликлиника УВД на улице Гоголя; цирк, вторая и третья очереди ЦУМа, дом с магазином «Русское поле» на Дзержинского, административное здание на Колхозной, 12-этажные дома с торговым комплексом «Русь» на улице Карла Либкнехта, здание ЦНТИ, комплекс 9-этажных жилых домов с гастрономом «Курск» на Перекальского; комплекс 12-этажных домов с рестораном «Орбита» и 14-этажный «дом-трилистник» с пристройками, где находится кинотеатр «Ассоль» на улице Дейнеки; комплекс жилых и общественных зданий на площади Героев Курской битвы, стела «Героям-курянам» на Красной площади, Мемориал на Никитском кладбище Курска… А еще памятник артиллеристам на Тепловских высотах в Поныровском районе, мемориальный комплекс «Командный пункт Воронежского фронта» в Пристенском… Малая часть сделанного зодчим.
Много лет Марк Теплицкий проработал в «Курскгражданпроекте». Предлагали должность главного архитектора города. Отказался. Предпочел творчество и свободу. Он не был консерватором, всегда использовал самые новые технологии, никогда не довольствовался «суррогатами». Ни за что не согласится на бетон, если в проекте у него, скажем, гранит или мрамор. Столько в нем было уверенности в своей правоте, в том, что для дела необходимо именно это! Нельзя достать, не хватает средств – он ехал в Москву, в министерство, и всегда своего добивался, настаивал, доставал. Что называется, «он уважать себя заставил».
Вспоминает один из опытных курских строителей Валентин Пигарев:
– Работать с Теплицким было сложно, но очень интересно. Требовательный, верный профессиональной этике, не терпящий халтуры, порой бескомпромиссный. Слушал, улыбался, кивал и резюмировал: «Я не изменю своего решения».
Никогда ни под кого не прогибался, умел настоять на своем во что бы то ни стало. В советские времена для этого рычаги были – к архитекторам, и к Марку в особенности, власти относились с уважением. Решил Теплицкий, что это будет, к примеру, не дерево, а железо, или не пятиэтажка, а девятиэтажка, – значит будет именно так. Так было, например, со зданием РГСУ: первоначально предполагалось пятиэтажное здание, Марк видел его по-другому. В итоге появилось четырнадцатиэтажное, устремленное в небо, красивое здание, украшающее улицу Карла Маркса.
За осуществлением своих проектов Теплицкий следил с тщательной кропотливостью, порой ругался со строителями, но после того, как дело было сделано, встречаясь, радовался, благодарил, что совместными усилиями получилось что-то хорошее. Любой строитель опишет Теплицкого одним емким словом «авторитет».
Халтуры не терпел. Все технологии подгонялись под его художественное восприятие, а не наоборот. Сейчас, увы, мало кто так работает. Поэтому ему там много удавалось. Именно Теплицкий сделал лицо нашего города, думаю, с этим не станет спорить никто.
Дмитрий Теплицкий, архитектор:
– Я тоже учился в ХИСИ, среди моих преподавателей (и декан в том числе) были однокурсники отца. Что называется, приходилось соответствовать.
Он рано начал приобщать меня к профессии. Не знаю, делал ли это специально, но еще в дошкольном возрасте брал с собой на объекты. Помню, как бегал под куполом цирка, помню запах кулис: сена, лошадей – их уже привезли для первого представления, помню само открытие, где мы были всей семьей. Пожар в цирке, конечно, на здоровье отца сказался. Это был удар.
Привычная картинка детства (помню ее с тех пор, как помню себя, еще с нашей прежней маленькой квартирки на Льва Толстого): ночь, в большой комнате свет, и отец склонился над чертежной доской…
Однажды приехали из Харькова на каникулы с однокурсником Мишей. После семейного застолья с маминым коронным блюдом – фаршированной рыбой – долго не могли заснуть, разговаривали. А в комнате отца все горела над рабочим столом настольная лампа – и в 2, и в 3 часа ночи. Это, помню, Мишку очень впечатлило: «Он что, всегда так?» Работоспособности отец был просто фантастической, а главное – он и впрямь всегда Делом жил.
Слово «градостроитель» теперь не в моде, кому-то оно покажется пафосным, теперь все больше в ходу «застройщики», «подрядчики», «проектировщики»… А он, слава Богу, большую часть своей профессиональной жизни прожил во времена, когда это слово что-то значило, а не было пустым звуком.
Он очень переживал не только за судьбу своих детищ, но и за исторический облик города. Пытался по-своему воссоздать утраченные высотные акценты, силуэт нашего города. Всегда учитывал ландшафт, то, как будет смотреться рядом старое и новое, – в общем-то прописные правила для зодчих, но, увы, в мире, где деньги правят бал, это бывает далеко не всегда.
«Марку надо было в армии остаться», – шутил его младший брат Михаил, – Так и остался командиром». Он был очень упертым, никогда не сдавался. Он спорил, рассуждал, порой был очень эмоциональным, но всегда доказывал свою правоту.
У старых архитекторов была своя профессиональная этика, за которую отец воевал всю жизнь. Собирались в полуподвале дома на Красной площади, 2/4 (тоже его детище), где раньше размещался Союз архитекторов, у нас дома или у кого-то еще.
Он любил читать, всю жизнь писал акварели, его любимыми песнями были «На безымянной высоте» и «На позицию девушка провожала бойца». Слуха особого не было, но попеть любил, и одной рукой старался подобрать мелодию на пианино. В 69-м приобрел свою первую машину, «Запорожец». Быстро научился водить, несмотря на проблемы с рукой.
«Чего изволите?» – это не про отца. За облик города в его профессиональном представлении он воевал, рвал сердце. Неосуществленное в нем болело до конца, особенно музей-сферорама Курской битвы. Столько сил было отдано этому проекту!
…Журналист Владислав Павленко писал о том, как долго и горячо рассказывал ему в больничной палате, в перерывах между приступами боли, почти уже уходящий, Марк Теплицкий, о своих нерожденных детищах, о своем городе, о своем видении градостроительства в родном Курске. Фанатик! Эх, как мало осталось в нашей стране таких фанатиков!
Когда некая общественная организация, что прописалась в одном из подъездов Дома книги, поставила у себя в офисе пластиковые окна, Теплицкий был возмущен. Выглядели они на великолепном здании, безусловно, как бельмо на глазу, поэтому Марк Львович ходил в «высокие кабинеты», чтобы объяснить: так нельзя.
Без работы он не мог. После многочисленных инфарктов, едва оправившись, и в свои 80 приходил в мастерскую работать. Как писал он в своей книге: «Архитектуру я любил больше, чем девушек». Тем не менее девушек он любил тоже, ценил женскую красоту. Полвека прожил с любимой женой Евгенией Исааковной. Она по профессии инженер-химик, работала в лабораториях химфарм- и электроаппаратного заводов, была прекрасной хозяйкой и верным другом.
Сыновья получились талантливые. Младший Дмитрий – не только хороший архитектор (Пенсионный фонд, фитнес-центр на Ломакина, радиологический корпус онкодиспансера, торгово-офисный комплекс по Дружининской многоэтажные дома на Садовой, Каширцева…). Еще Дима – музыкант. Со школьных лет – ВИА во Дворце пионеров, потом – рок-группа «Нет проблем», до сих пор музыка – один из главных приоритетов его жизни.
В профессии поначалу работал самостоятельно, в начале 90-х при Союзе архитекторов Курской области была создана мастерская архитектора Теплицкого и начался их творческий тандем, который продолжался до 2009 года. В 1999 – м руководство мастерской Марк Львович передал Дмитрию. Знаю, что сыном-коллегой Теплицкий гордился, но был к нему, соавтору, чрезвычайно требователен. У них есть немало удачных совместных проектов.
Старший сын Лев окончил курский худграф, талантливый художник и очень хороший педагог. Ученики его обожали. В прошедшем времени, потому что Льва Марковича, увы, уже нет на этом свете. Он был очень позитивным, добродушным, легким, остроумным – человек-праздник. Хотя и проблем родителям доставлял немало – озорным и авантюрным был с детства. Левины ученики из 27-й и 44-й школ собираются в день его памяти и говорят о нем с такой теплотой! Незадолго до ухода Льва случилась его персональная выставка «Мир животных». Какой он счастливый на фотографиях с той выставки!
Дети, трое внуков (Игорь, Ксения, Анна), недавно родился правнук, сын Ксении. Старшего внука Игоря (он педагог-дефектолог, тоже состоялся в профессии) воспитывали дед с бабушкой – он рано остался без матери. Последние годы Игорь трогательно ухаживал за дедом. Очевидцы – соседи по палатам (а их, этих палат, было немало в жизни Марка Теплицкого) часто рассказывали о том, какие вкусные салатики и супчики приносил внук дедушке, как заботился о нем.
Марк Теплицкий оказался основателем строительной династии. Три его брата, родной и двоюродные, окончили строительные вузы, строителями стали и их дети.
Марк Львович прожил полную, долгую жизнь, и хотя в ней было немало боли и потерь, проблем и разочарований, но, смею сказать, что это была счастливая жизнь. Он столько в ней успел! Ну разве это не счастье – проходить по городу и видеть воплощенным то, чему отдано столько сил и творческой энергии, свои «автографы в камне», а из окна своего дома на улице Ленина каждый день видеть любимое детище – Дом книги! И дело свое Марк Теплицкий передал не кому-нибудь, а родному человеку – сыну. «И умер он, насытившись днями жизни своими…», – как пишется в священной книге.
Он совсем немного не дожил до своего 85-летия. Завтра Марку Теплицкому исполнилось бы 90. С юбилеем, Мастер!
«Теплицкий Марк Львович (16.07.1924 – 14.01.2009) – заслуженный архитектор России, внес неоценимый вклад в развитие архитектуры Курска, практически создав новый образ города после Великой Отечественной войны. За 50 лет деятельности выполнил около 300 оригинальных проектов, большая часть которых была воплощена в жизнь. Проект Дома книги в Курске, автором которого был Теплицкий, отмечен дипломом Союза архитекторов и включен в энциклопедию «Искусство стран и народов мира» как образец социалистического зодчества».
P.S. Из комментариев в альбоме
«Автографы в камне»:
– Уверена, что нужно обязательно на каждом здании устанавливать табличку с именами архитектора и скульптора, чтобы знать, кому низко поклониться в ножки за красоту и эстетическое наслаждение, а в чью сторону, извините, плюнуть за умышленное уродство города. Рядом с некоторыми строениями не то что стоять страшно, – смотреть! А Теплицкий-это красота и эстетика!
– Похоже, весь Курск – работа Марка Теплицкого! Здорово!!!
– Такой индивидуальной «чешуйчатой» крыши, как у нашего старого цирка – у других, построенных по аналогичному проекту, не было! Жаль, что ее не воссоздали....
– Странно, что имени Теплицкого нет на стеле Почетных граждан города, что нет улицы его имени (когда-то ведь речь об этом шла!), нет его мемориальной доски на Доме книги!
P.P.S. Проект мемориальной доски Мастеру на Доме книги скульптора Владимира Бартенева готов и в ближайшее время будет претворен в жизнь.
- Комментарии
Загрузка комментариев...