Жизнь за троих
Свежий номер: 26 марта 2024 (4962)
тираж номера: 2509 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Жизнь за троих


Поводом для знакомства с Игорем и Натальей Карачевцевыми стала победа их семейной команды на фестивале в Рязани, организованном Всероссийским обществом инвалидов. После общения с супругами, стало понятно, что писать надо не о конкурсе, а о подвиге родственников детей-инвалидов. Но какая может быть статья без голоса главного героя? К великой радости, 12-летний Павел согласился дать интервью.    
У Бога нет других рук, кроме наших
Восточная мудрость
Там, где все
Некоторые родители стесняются показываться на люди с ребенком-инвалидом и выходят из дома только в случае крайней необходимости. Семья Карачевцевых  ведет активный образ жизни, ее знают как мобильную, легкую на подъем («Но не пятый этаж по ступенькам!» – уточняет Наталья). Паша с родителями часто бывает в «Пушкинском», где прямо с парковки инвалидная коляска легко подъезжает к лифту, а оттуда открываются все пути – можно делать покупки, смотреть фильм или лакомиться пирожным в одной из многочисленных кафешек. Карачевцевы не упускают возможности побаловать ребенка цирковыми зрелищами, тем более что в курском цирке созданы условия для инвалидов: от специально оборудованных туалетов до льготных цен на билеты сопровождающим.
– Оставьте меня наедине с журналистом! – заявил Павел близким, прежде чем начать разговор.
– Паша, какое цирковое представление тебе больше всего запомнилось?
– Самым интересным мне показался водный цирк, когда выступали дрессированные тюлени. Очень нравятся обезьянки – такие шустрые и проказливые! А вот тигров не люблю. Как можно любить хищников?
– Как ты относишься к выступлениям воздушных акробатов?
– Если честно, мне за них немного страшновато. Некоторые гимнасты даже страховку не надевают. Я смотрю на них и думаю: «Господи, хоть бы ты не свалился!».
«Курск – самый смелый»
– Инвалид инвалиду – рознь. – говорит папа Игорь. – В Рязани удивились, когда узнали, что мы везем ребенка в инвалидной коляске. «Курск – самый смелый!», – говорили встречающие.
Организаторы фестиваля предусмотрели состязания с таким расчетом, чтобы независимо от вида заболевания каждый участник-инвалид мог проявить себя хотя бы в чем-то, а совместными командными усилиями нужно было пройти все испытания (боулинг, бильярд, биатлон, управление гоночной машиной в лабиринте, задания на знание русского языка...).
Паша Карачевцев, страдающий ДЦП, продемонстрировал кулинарное искусство! Он активно помогал семье в приготовлении пиццы – выкладывал колбасу, посыпал сыром, делал украшения в виде божьих коровок. Карачевцевы  придумали оригинальное изделие в виде дома-гриба с надписью «У вас в Рязани грибы с глазами» и покорили жюри.

Скажи мне, кто твой друг?
– Наш ребенок не вписывается в детскую среду, – считает мама Наталья. – Мы не однажды бывали с ним на днях рождения у его сверстников и каждый раз наблюдали одну и ту же картину: побыв немного с детьми, он непременно прибивается к кругу родителей и до окончания праздника увлеченно ведет с ними светские беседы. Паша всегда был «маленьким взрослым».
– Паша, у тебя есть друзья?
– Да, много. Например, Никита Кучеренко и Богдан Козырев. Я познакомился с ними в Евпатории и теперь переписываюсь в соцсети «Одноклассники». В санатории я дружил с девочкой Лизой Соколовой. Мы однажды с ней сидели на кровати и разговаривали, неожиданно вошла мама и сказала: «О! Жених и невеста» (смеется). Кстати, в «Одноклассниках» у меня есть взрослый друг, который служил в армии снайпером.  Вы знаете, что снайперу на боевой позиции нельзя шевелиться, даже если очень хочется. Если он пошевельнется, его сразу расстреляет противник.
– Враг в бинокль просматривает место расположения снайперов?
– Если бы в бинокль! Он смотрит через прицел и может в одно мгновение нажать на спусковой крючок.
Домашнее обучение
В школе поселка Камыши, где Павел единственный ученик-инвалид, для галочки брошены две металлических направляющие, изображающие пандус, но проехать по ним на коляске невозможно. На этом доступная среда заканчивается. Паша Карачевцев находится на домашнем обучении.
– Сын ходит по дому, опираясь на ходунки или костыли-крабы, – рассказала мама. – Когда он был поменьше, мог пройтись по улице и даже побывать на Дне знаний в школе. Теперь он вымахал до 165 см, и для его прогулок требуется двое сопровождающих.
Павел – способный ребенок, один из лучших учеников в классе, но успехи в учебе даются титаническими усилиями и самого мальчика, и его семьи.
– Что такое для пятиклассника десять часов занятий в неделю со школьными учителями? – говорит мама. – Пришлось мне поменять специальность и стать преподавателем. Мы обговариваем с учителями, какие темы учебного плана будут объяснять они, а по остальным занимаюсь с сыном я. Кроме того, Павел для тренировки мелкой моторики берет уроки игры на балалайке.
– Паша, тебе не скучно учиться дома?
– Мне очень скучно сидеть дома, даже когда уроков нет. Особенно в пасмурную погоду.
– Какие школьные предметы по душе?
– Мне трудно дается математика. Любимый предмет – литература, а самый любимый – музыка. Угадайте, на каком инструменте я играю? Я подскажу вам – это струнный инструмент.
– Мама рассказала, что ты играешь на балалайке.
– Мама! (Громко кричит, чтобы было слышно в соседней комнате). Зачем ты выдаешь мои тайны?
Разговор о будущем
Очень много для внука сделала бабушка – бывший преподаватель детской школы искусств. Всю историю мировой культуры, легенды и мифы Древнего мира он знает из ее домашних лекций. Под влиянием бабушки внук увлекся творчеством: сочиняет рассказы, в основном детективного плана, записывает их на диктофон.
Близкие поддерживают увлечения и способности единственного ребенка в семье, мечтая, что в будущем он получит высшее образование и овладеет специальностью, позволяющей не влачить нищенское существование на пенсию по инвалидности.
– Однажды я познакомилась с молодым парнем с ДЦП, который создал собственную компьютерную фирму, и поверила, что Павел тоже может чего-то добиться в жизни, – надеется мама.
– Паша, кем ты мечтаешь стать, когда вырастешь?
– Водителем «скорой помощи». Меня некоторые отговаривают, но я много смотрел фильмов про «скорую помощь» и решил.
– Что тебя привлекает в этой профессии?
– Мне нравится помогать больным людям. Еще мне нравится, с какой скоростью ездит машина по городу, и в чем одеты водители – это синяя форма, а на спине написано «Скорая помощь». Я уже работаю медбратом в санатории. Сижу с медсестрой на посту, и если она отлучается, то я отвечаю, где ее найти. Когда я уезжаю из санатория – получается, что еду в отпуск, а когда приезжаю в санаторий,  у меня вновь начинается работа. И (обиженно) в этом нет ничего смешного.
Единственный выживший
Это сейчас медики научились спасать 500-граммовых детей, а двенадцать лет назад тройняшки, родившиеся на тридцатой неделе беременности и весившие почти по два килограмма, оказались сложным случаем для акушеров. При родах, которые проходили естественным путем, двоих малышей спасти не удалось, а появившийся на свет вторым мальчик был травмирован.
ДЦП – диагноз на всю жизнь. С первого дня, как Пашу выписали из роддома, семья Карачевцевых сконцентрировала силы на восстановлении его здоровья. Лечение в Курске, Москве, Трускавце, Евпатории – дорогостоящее, остановить его – все равно, что перекрыть ребенку кислород.
– Мы стараемся дать ему жизнь за троих, – объяснила мама.

Курск – Евпатория
Нельзя сказать, что в Курске нет ничего для лечения детей с ДЦП. Павел много лет  занимается лечебной физкультурой в центре «Оберег», который, правда, перевели в старое здание, где невозможно прикрепить тренажер к стене – она начинает обваливаться. Чтобы обходиться без лекарств, регулирующих кровообращение, каждые три месяца родители возят ребенка на курсы глубокого массажа в центр доктора Костина. Павел – постоянный пациент частнопрактикующих врачей – невролога и ортопеда («В бесплатных поликлиниках, кроме прививок, нам ничего предложить не могут», – пояснила мама). Какое-то время ребенок занимался с логопедом, чтобы правильно поставить дыхание. Благодаря помощи ВОИ Павел прошел несколько курсов иппотерапии. Но... всеми значимыми результатами в лечении сына Карачевцевы обязаны бывшему санаторию Минобороны СССР в Евпатории.
Помимо массажа и ЛФК, которые в санатории проводят на высочайшем уровне, для детей с ДЦП полезны грязи и ванны – природное лечение, которое снимает спастику. Лучше, чем в Евпатории, в России ДЦП не лечат. Многие москвичи купили здесь квартиры, чтобы иметь возможность постоянно поддерживать здоровье детей.
Павла дважды оперировали хирурги санатория. В 7 лет ему провели корректировку мышц и сухожилий на ногах, и мальчик, вернувшись после реабилитации домой, впервые вошел в дом, опираясь на ходунки. Дедушка и бабушка, увидев внука (раньше он только ползал), полдня плакали от радости.
В 10 лет Павлу потребовалась сложная двухэтапная операция по вживлению в стопы имплантов. В тот год мама с сыном провели в Евпатории 6 месяцев. Лечение обошлось в 800 тысяч рублей. Несмотря на огромные затраты, Паша в течение нескольких лет лечился в санатории по два-три месяца.
– Паша, припомни какой-нибудь интересный случай из жизни в санатории.
– Хоть проверяйте меня на детекторе лжи, но мне ничего интересного не вспоминается, – ответил автор детективных рассказов.
В прошлом году у мальчика появились новые проблемы. Павел быстро растет, мышцы не поспевают за ростом костей – начинает тянуть спину, подгибаются колени. Вновь необходимо длительное лечение в Евпатории. В свое время дедушка Павла продал бизнес, чтобы внук мог ездить в санатории. Сейчас дедушка и бабушка Павла – пенсионеры, у папы – творческая мастерская, но она приносит скромный доход, а мама вынуждена была оставить работу и полностью посвятить себя сыну.

Нас считают побирушками
– С марта жена рассылает письма во все благотворительные фонды, но безрезультатно, – поделился Игорь Карачевцев. – Если у ребенка проблема с сердцем или почками, фонды считают резонным оплатить операцию, потому что через несколько лет снимется инвалидность, а детям с ДЦП лечение нужно на протяжении всей жизни. От нас отмахиваются, как от побирушек.
В октябре Карачевцевы вошли в четверку семей, которые получили помощь акции «Белый цветок». Павлу выделена самая большая сумма – 303 тысячи рублей. Это – 60% стоимости предстоящего лечения.
В ближайшее воскресенье Павел Карачевцев с родителями идет в церковь просить благословения на лечение. В ноябре – на три недели в Москву, а к весне нужно собрать деньги на лечение в Евпатории. «Пройдет сто лет, и не будет иметь никакого значения, сколько у меня было денег, в каком доме я жил, какая у меня была машина... Но мир может стать иным из-за того, что я был важен в жизни одного ребенка», – вспомнились мне слова Ричарда Баха, ставшие принципом жизни для близких Павла, слова, до которых пока что не доросла система здравоохранения нашей страны.
– Паша, о чем ты хотел рассказать?
– Не знаю почему, но я очень сильно боюсь делать рентген. Меня страшит щелчок.
– Возможно, это ассоциации со снайпером и выстрелом противника?
– Нет! Стоп! Снайпер тут ни причем! Когда я был маленьким, видимо, меня напугал этот щелчок.
– Ну, бывает. Я, например, боюсь, когда у меня берут кровь из пальца.
– А я из пальца не боюсь, вот когда берут из вены, намного страшнее.
  • Комментарии
Загрузка комментариев...