Анастасия Вяльцева: последние гастроли
Свежий номер: 26 марта 2024 (4962)
тираж номера: 2509 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+


В фойе Свиридовского центра (он же Дом офицеров, Дом Красной армии, клуб железнодорожников, Дворянское собрание) на мемориальной доске увековечены побывавшие здесь выдающиеся фигуры, и не только из мира искусства. Среди них – певица Анастасия Вяльцева. На этой сцене 110 лет назад, в 1912-м, любимица всей России спела лебединую песню своей блистательной, но недолгой жизни.

Борец №1 на планете Иван Поддубный в зените славы изрек: «В России есть три знаменитости – я, Горький и Вяльцева…». Была ли фантастическая слава Вяльцевой на самом деле? Сегодня трудно поверить, что всего за пять лет, вплоть до рокового 1912-го, длина ее гастрольного маршрута по России составила 175 тысяч верст – половину расстояния от Земли до Луны или 4,5 оборота вокруг земного шара по экватору. В дневнике Анастасия Дмитриевна писала: «Все удивляются моей неутомимости. Действительно, я только что совершила длинное концертное турне, посетив 28 городов… Одно только неприятно, что в поезде я простудилась, и в трех городах должна была петь «а-ля Варя Панина». Как контральто!».
Поезд, кстати, у нее был собственный, необыкновенный, оборудованный не только спальней, но и репетиционным залом с роялем. После смерти хозяйки он служил «верховному правителю России» адмиралу Александру Колчаку, а затем – первому красному маршалу Василию Блюхеру.
Продюсеры тех времен качали головами, слыша сумму за выход: до 1200 рублей золотом. Впрочем, билеты от 12 до 20 тех же полновесных рублей публика стабильно расхватывала за три-четыре дня в любом городе. В Туле вместо планируемых 1500 рублей было получено от продажи билетов 1598, в Полтаве вместо 1200 – 1348 и так далее.
Послушав грампластинку с песней Вяльцевой (шесть рублей штука), великий художник Илья Репин воскликнул: «Э-э-э, так вот что значит истинный талант! Вот где душа, озаренная божественным отражением рая! Нет, это не выразить никакими словами, это надо слышать собственными ушами, это незаменимо своей неизъяснимой красотой!». Ее почтительно звали «певицей радостей жизни», потому что в репертуар артистки почти не попадали те, в которых были слова «смерть», «разлука», «печаль», «горе», «тоска». Когда Вяльцева исполняла романс «Дай друг, на счастье, руку мне» (вольно или невольно спародированном Сергеем Есениным в знаменитом обращении к псу Джиму), она всегда протягивала в зал тонкие нежные руки с изысканным абрисом кистей, и каждому казалось, что жест относится именно к нему лично.

История Анастасии Вяльцевой была наглядным примером мифа о Золушке. Эта дочь крестьянина, убитого упавшим деревом, с раннего детства напряженно трудилась прачкой (и была высмеяна за это едкой фельетонисткой Тэффи: мол, куда простолюдинке с посконным рылом в суконный ряд).

Вяльцева сама, без какой-либо протекции поднялась на невиданные высоты. Но и труд ее был невероятным: порой Анастасии Дмитриевне случалось повторить весь репертуар очередного концерта… трижды за вечер.
Первые признаки болезни появились у мегазвезды в 1911 году. Но в 1912-м ее аккомпаниатор и импресарио Алексей Таскин позвал в очередной тур: северо-запад России, затем Крым, Киев, Одесса, Харьков, Курск… В сентябре папарацци писали: «Вяльцева и Плевицкая на отдыхе в Ялте. Обе певицы посещают городской сад, кушают скверный виноград, и обе с вожделением посматривают на сцену, но... увы! Выступать им на сцене для ялтинской публики не придется. Театр занят опереточной труппой». Кстати, в другой газете королевы вокала были нарисованы в виде… боксеров, наносящих друг другу на ринге удары кулаками в соответствующих перчатках. Курьезный шарж демонстрируется в числе экспонатов в музее Надежды Плевицкой в селе Винниково.
Как вспоминали коллеги Вяльцевой по последней поездке, певцы Борис Мезенцов и Алексей Аскоченский, в каждом городе певицу встречали овациями в переполненном зале. Ее голос звучал прекрасно, как всегда. Но в Курске случилась беда.
Пела артистка на том концерте без конца шлягер за шлягером. И «Гайда, тройка!», и «Ветерочек», и «Чудо, чудеса», и «Все говорят», и «Полосыньку», и много других песен – все, что требовала публика. Но вот с галерки закричали: «Чайку! Чайку!»
Об этой песне с особым чувством вспоминала восторгавшаяся Вяльцевой будущая народная артистка СССР София Гиацинтова: «Какая она была! Ну предельная женственность! Я иначе не могу ее охарактеризовать. Белое платье облегало прелестное тонкое тело, а узкие-узкие длинные перчатки до локтя придавали еще больше стройности фигуре артистки. Вяльцева казалась каким-то неземным явлением. И зал взрывался от восторга, когда она руки, похожие на крылья чайки, протягивала к публике».
Вслушаемся в трагические стихи Елены Буланиной:
«Вот вспыхнуло утро.
Румянятся воды,
Над озером быстрая
чайка летит,
Ей много простора,
ей много свободы,
Луч солнца у чайки крыло
серебрит.
Но что это? – Выстрел?
Нет чайки прелестной,
Она, трепеща, умерла
в камышах...
Шутя ее ранил охотник
безвестный,
Не глядя на жер...»
Но тут она покачнулась, побледнела и упала на стул, тихо шепча: «Воды...» Принесли воду. Отпив, с трудом поднялась и, опираясь на рояль, снова начала петь. Пропела десять тактов и замолчала: ее без чувств унесли с эстрады. Пришлось вызвать врача, и тот потребовал немедленного прекращения концерта. Но – «Шоу должно продолжаться!» – таким был девиз не только Фредди Меркьюри…
Из зала доносились крики восторженных курян, называвших свои любимые номера: «Скоро миленький придет», «Мой хороший, мой пригожий», «Едет, едет, едет к ней, едет к любушке своей»... Публика неистовствовала, думая, что песня Вяльцевой оборвалась от избытка чувств. И Анастасия Дмитриевна, слегка оправившись, закончила концерт. Затем послала родным телеграмму, что чувствует себя превосходно. И продолжала турне, пока совсем не обессилела.
В романе советского писателя Геннадия Алексеева «Зеленые берега», созданном в небывалом для 80-х годов XX века жанре альтернативной истории на концерте в Дворянском собрании в легендарную исполнительницу стреляет обезумевший поклонник. «Голос загадочный, удивительный, мягкого теплого тембра с необычными интонациями. В нем и страсть, и печаль, и какие-то предчувствия, и какая-то запредельность. В нем живет то время – начало нашего апокалиптического века – время надежд и тревожных ожиданий. Все это – и ее жизнь, и легенды о ней, и ее лицо, и ее голос, и ее могила, и нынешняя ее безвестность – волнует меня чрезвычайно. Что связывает меня с этой женщиной, меня, родившегося спустя девятнадцать лет после ее похорон?» – удивлялся автор. Увы, действительность была не менее безжалостной. Это был не плеврит, не тиф, как писали курские газеты. Лейкемия – в те годы неизлечимый недуг.
Похороны Анастасии Вяльцевой в Петербург собрали 150 тысяч человек, – такого стечения народа столица не видела со времен прощания с Федором Достоевским. Незадолго до смерти певица завещала три своих дома в собственность городу, чтобы в них открыли больницу или детский приют. Она всегда стремилась помочь обездоленным, особенно брошенным детям.
  • Комментарии
Загрузка комментариев...