Мы не просто так перефразировали реплику из «Бриллиантовой руки». Когда суперпопулярная комедия начала триумфальное шествие по городам и весям, 6 мая 1969 года в газете «Советская культура» вышел критический отзыв, автор которого заявлял: «Старые, отжившие приемы Гайдай старается перепродать нам как новые». Кто же был этот дерзкий критик? Его имя – Марк Розовский – тогда было знакомо лишь коллективу и публике студенческого театра Московского университета, где работала студия «Наш дом». Как говорится, критикуя – предлагай, и Марк Григорьевич, незадолго до отзыва дебютировавший как сценарист документального фильма о многообразии мира музыки «Семь нот в тишине…», обратился к хрестоматийной (но, признаемся, подзабытой) повести великого Льва Толстого «Детство». Нет, не для инсценировки (это сделает в 1973-м его друг и единомышленник Петр Фоменко), а для своеобразного толчка, нравственного ориентира и источника вдохновения. Вновь вчитаемся в когда-то восхищавшие нас строки (кстати, у них тоже юбилей – 170 лет написания и публикации в журнале «Современник»): «Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве?» Не зря главным героем будущего фильма стал именно большой ребенок – клоун.
Название картины объясняется на первых ее минутах, но процитируем классика более обстоятельно: «У меня была только синяя краска; но, несмотря на это, я затеял нарисовать охоту. Очень живо изобразив синего мальчика верхом на синей лошади и синих собак, я не знал наверное, можно ли нарисовать синего зайца, и побежал к папа в кабинет посоветоваться об этом. Папа читал что-то и на вопрос мой: «Бывают ли синие зайцы?», не поднимая головы, отвечал: «Бывают, мой друг, бывают». Возвратившись к круглому столу, я изобразил синего зайца, потом нашел нужным переделать из синего зайца куст. Куст тоже мне не понравился; я сделал из него дерево – скирд, из скирда – облако и наконец так испачкал всю бумагу синей краской, что с досады разорвал ее и пошел дремать на вольтеровское кресло». То есть синие зайцы – нечто еще более редкое, чем, например, синий мальчик. Весь фильм – это страстный призыв: умейте видеть и слышать уникальные песни, уникальную природу, уникальных людей.
Вероятно, чтобы запутать (ну совсем как заяц) кинематографическое начальство и наверняка сохранить дорогое название, сценарист предложил худсовету киностудии «Ленфильм» еще два, заведомо проигрышных: «Поговорим о странностях любви» и «Этюды оптимизма».
Итак, для Розовского, вскоре обретшего всесоюзную славу с «Тремя мушкетерами», это была вторая работа в кино, а для его друга, композитора Максима Дунаевского (подарившего песни тем же мушкетерам) – первая. Во многом его творческую судьбу определила встреча с «Нашим домом», которым руководили, кроме Розовского, киноактер и мим Илья Рутберг и выдающийся врач-реаниматолог, один из «отцов» передачи «КВН» Альберт Аксельрод. В 1970 году Максим Исаакович окончил теоретико-композиторский факультет Московской консерватории по классу композиции. Его преподавателями были Тихон Хренников, Дмитрий Кабалевский, Альфред Шнитке, Андрей Эшпай. Все годы учения Дунаевский писал симфоническую музыку, а песенный жанр считал несерьезным. «И лишь со временем эту тягу к серьезной музыке переломила любовь к театру, – признается он. – Это генетически. Отец мой тоже в свое время был серьезным композитором, писавшим симфонии и балеты и потом перешедшим в область кино и музыкального театра. Такая же история ждала и меня». Именно на «Синих зайцах» он прошел «боевое крещение». «Это был чисто музыкальный фильм, там играли интересные актеры», – вспоминает мэтр киномузыки. Ныне им написана музыка более чем к 60 фильмам и 20 мюзиклам.
Добавим: песню «Счастливчик тот», где уже различим фамильный стиль, исполняет Леонид Бергер – вокалист популярного ВИА «Веселые ребята». Но в титрах его фамилию не упомянули, как и в мультфильме «По следам Бременских музыкантов», где артист шикарным голосом поет за Осла и компанию в эпизоде рок-концерта: «Весь мир у нас в руках, мы звезды континентов…». Объясняется это нравами эпохи застоя: к тому времени Бергер подал документы на выезд из СССР. В эмиграции он не затерялся, обрел популярность в Австралии, став и впрямь звездой континентов – по меньшей мере, двух.

А вот кинорежиссер Виталий Аксенов был к 1972 году уже опытным деятелем, учеником легендарного мастера документальных и игровых фильмов о животных Александра Згуриди. О необходимости бережного отношения к природе в «Синих зайцах» говорится не раз. Добрый клоун Саня стреляет, пусть и по-клоунски, как бы понарошку, в фотографа-мучителя, безжалостно эксплуатирующего экзотических зверюшек. И он же чуть позднее не сдерживает себя, оказавшись в некоем НИИ с подопытными животными: «Я разнесу в пух и прах это учреждение! Эти ученые решили, что им все позволено!» Но любимой темой Виталия Евгеньевича был не животный мир, а мир мелодий и ритмов, что приметно уже по названиям его работ: «Возвращенная музыка», «Семь нот в тишине…». Он окончательно утвердил за собой статус корифея кинохитом 1987-го «Как стать звездой» с участием бит-квартета «Секрет», Валерия Леонтьева, «Лицедеев» и других кумиров той поры.
Не был дебютантом на экране и молодой актер Театра на Таганке Александр Филиппенко, но главную роль непрофессионалу-«технарю», выпускнику элитного МФТИ, старшему инженеру Института геохимии Академии наук доверили впервые. Кстати, это один из немногих положительных персонажей в череде его Кощеев, чертей и прочих «смертей». Причем конкуренцию пришлось выдержать серьезную. Вспоминает актер, чье имя в пояснениях не нуждается, – Вениамин Смехов: «Марк Розовский написал славный сценарий про чудака-добряка. Мы с Леонидом Енгибаровым порознь пробовались для этой роли. И оба понравились. И обоих худсовет отверг – за «нерусскую внешность». Для «клоуна с осенью в сердце» Леонида Енгибарова эта роль, где ему и вживаться-то в образ не требовалось, могла стать последней: жизнь великого артиста оборвалась 25 июля 1972 года… До обидного недолгую фильмографию завершают шукшинские «Печки-лавочки».
Сам Александр Георгиевич делится: «Была бы другая история в моей кинобиографии, если бы этот фильм не запретили. Тогда разрешили снимать впервые скрытой камерой. И мы разъезжали по России, и там были оркестры в Эстонии, и бабушки пели в курском селе. А я – клоун среди них, вот, со львом».
Этот лев – четвероногий актер Кинг, питомец семьи Берберовых из Баку, которого мы все видели в «Необыкновенных приключениях итальянцев в России» (а знатоки детского кино – еще и в картине Ирмы Тарковской-Рауш «Пусть он останется с нами»). Именно в его пасть засовывает голову клоун Саня. Между прочим, это имя носил и персонаж Филиппенко из детской познавательной телепередачи «АБВГДейка», его партнером был клоун Сеня – Семен Фарада. Справедливости ради, лев Кинг был до поры до времени существом необыкновенно добродушным. Но в 1973 году напал на человека, отчего и был застрелен прибывшим на вызов милиционером Александром Гуровым – будущим борцом с коррупцией и депутатом Госдумы.
Не забудем упомянуть, согласно титрам, и животное домашнее – ослика Геннадия. За него отвечал дрессировщик Михаил Багдасаров. Позднее народный артист РФ вспоминал: «Вначале я снялся в фильме «Синие зайцы» – над ним работали Марк Розовский, Максим Дунаевский, Саша Филиппенко, все пацанами были тогда, и молодая Валентина Теличкина. Сюжет такой: убегают из цирка осел и лев, и они дружат. А я в это время набрал маленьких осликов и репетировал с ними в Бакинском цирке. Поэтому меня и пригласили… В те годы я бедствовал страшно, зарплата была мизерная, мы с женой питались вместе с ослами. Я сделал комический номер «Упрямые ослики», выступал с ним по стране и даже в Чехословакии».
Александр Филиппенко неточен, когда вспоминает о якобы запрете фильма. Зритель Борис Нежданов с сожалением отмечает, что, видимо, в год выхода фильм получил низкую прокатную категорию, следовательно, тираж был мизерным, и в прокат попали черно-белые копии: «Я его не видел тогда, но мне говорили, в какое недоумение привело зрителей упоминание в титрах о цветомузыке. В общем, увидели «черно-белых зайцев». О невольном обмане кинозрителей вспоминает и бывший киномеханик Ян Беленький, которому довелось демонстрировать фильм. В то же время Борис Нежданов признает: «Операторская работа в цвете была очень неплохая». Эта похвала адресована нашему земляку Николаю Покопцеву – заслуженному деятелю искусств РФ и герою одного из предыдущих выпусков рубрики «Окно в кино».
Среди маршрутов музыкального путешествия, наряду с Русским Севером, Прибалтикой и Кавказом, – знаменитое село Плехово Суджанского района с его уникальной песенной и танцевальной культурой, родина фольклорного героя Тимони, давшего имя знаменитой курской пляске.

ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ