От инженера до актера

– Иван Евгеньевич, что повлияло на ваш выбор профессии, почему решили стать актером?
– Любил смотреть телеспектакли, в школе участвовал в самодеятельности, но совершенно спокойно от этого отошел и поступил в сельскохозяйственный институт. Буквально на 1-м курсе на одну из лекций заглянули артисты народного театра. Они нам что-то показали и предложили к ним присоединиться. Пришел и понял: это мое.
– Вы все-таки окончили сельскохозяйственный институт?
– Да, уехал работать в деревню инженером по эксплуатации машинно-тракторного парка, но надолго меня не хватило. Потом еще немного поработал инженером в Новосибирске на машиностроительном заводе, а затем ушел трудиться дворником, потому что понимал: летом поеду поступать в театральное училище.
Поступил в ГИТИС, окончил его, поработал какое-то время в театре имени Моссовета. Это был 1992 год. В стране все бурлило, зритель на спектакли особо не ходил – не до того было. К тому же у меня как у молодого актера было немного работы. Труппы в Москве большие – по 100-120 человек – пока дождешься роли… Стало неинтересно, и я уволился. После этого до 2017 года не выходил на сцену. Однако с 2010-го начал сниматься в кино, совмещая актерскую деятельность с основной работой в коммерческой организации (Ивана Пилипенко, например, можно увидеть в фильме «Дуэль.Пушкинъ – Лермонтовъ» – прим.ред.).
– Что вам ближе: кино или театр?
– Театр интереснее. Здесь долго работаешь, ищешь что-то в образе, развиваешься на протяжении времени. А в кино режиссер думает и решает, как и что. Актер же пришел, выучил текст, быстро вник в поставленную задачу – долгого процесса работы нет.
Мне звонили периодически с предложениями сняться в фильмах, но теперь перестали, потому что отказываюсь. При такой загруженности ехать в Москву, чтобы поучаствовать в съемках один день, при этом нервничать, что в театре оставляешь работу... Не стоит этого.
– Отличается курская публика от московской?
– Расскажу про свое первое впечатление от курского зрителя. В конце спектакля, который я смотрел, пошел занавес, но поклонов еще не было. Зрители начали вставать. Думаю, куда они? Потом понял, для чего они встают. В Москве такое можно увидеть, но на премьере, когда много своих – они начинают вставать и все остальные за ними, чтобы поддержать. Курск – небольшой город, нас лучше знают. Еще одно отличие: в Москве у зрителей во время спектакля не звонят телефоны – ни разу не слышал. В Курске, как не предупреждай, все равно у кого-нибудь заиграет.
– Это сильно отвлекает?
– Неприятно. Хотя, наверное, это большее раздражение вызывает, когда ты в зале как зритель. Пока на сцене, тебе есть чем заниматься.
– Вам ближе положительные или отрицательные герои?
– Отрицательных, мне кажется, играть интереснее. Нравятся характерные персонажи.
– Забывали слова на сцене?
– Забывал, конечно. Только недавно была подобная история.  Играю Сарафанова (роль в спектакле «Старший сын» – прим. ред.) и в какой-то сцене начинаю говорить текст, который должен быть в конце. В середине фразы понимаю, что просто маханул кусок. В итоге половину фразы сказал, а потом как-то вернулся.
Иногда не страшно забыть, когда эта часть текста ни на что не влияет. Бывает, что и сам не замечаешь. Партнеры по спектаклю потом говорят, что не сказал. Не дай Бог, конечно, в стихах забывать слова – там уже непонятно как выкручиваться.
– Какая роль  ваша любимая?
– Наверное, на данном этапе – Сарафанов в спектакле «Старший сын». С юности был под впечатлением от игры Евгения Леонова (в фильме «Старший сын» по одноименной пьесе Александра Вампилова. – прим. ред.).
Мне нравится и злодей Дервиш в «Ночь лунного затмения», отмечу и Машу в «Месье Амилькар, или Человек, который платит». В любом случае с каждым образом роднишься.  
Мечтал еще о роли дяди Вани из одноименной пьесы Антона Чехова. Но я ее уже перерос.
– Сложно ли перестраиваться с одного спектакля на другой?
– Это не от перестройки зависит. Может быть не совсем твоя роль – тогда идет внутренняя борьба, понимаешь, что что-то не то. При подготовке нового спектакля режиссер меня спросил «Вы знаете, что такое деменция?» и сказал не искать никакой логики в роли. Все остальные копаются, психологические цепочки ищут, а у меня к этому образу вопросов нет.
– Какое самое глубокое заблуждение о профессии актера приходилось слышать?
– Вероятно, большие артисты действительно настолько выдыхаются на сцене, что потом час не могут из гримерки выйти, но у меня подобного нет. Усталость есть, но не до такой степени. Полагаю, актеры любят поддерживать иллюзию, что нам тяжелее, чем в шахте.
–  Есть ли увлечения за пределами театра?
– Сцена занимает все. Долго играл в теннис, но возраст, видимо, догнал меня. Сейчас уже забросил это дело. Так, спортивные передачи смотрю, читать очень люблю.
– Назовите любимую книгу, которую бы посоветовали прочитать?
– Любимых много, но лучше, чем «Война и мир», не читал. Причем, к этому понимаю пришел с нескольких попыток. В школе произведение Льва Толстого невозможно было понять. Потом оно было в обязательной программе института, но тоже прошло мимо меня. По истечении лет одна знакомая заметила: «Иван, ты, наверное, созрел, чтобы прочитать «Войну и мир»». Когда взял в руки книгу, забросил и работу, и друзей – настолько увлекся произведением. Отмечу и «Анну Каренину». Наша литература мне ближе, чем иностранная. Из современных зарубежных писателей, которые нравятся, могу назвать Мишеля Уэльбека и Джулиана Барнса.

ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ