Бабушка
Свежий номер: 21 марта 2024 (4961)
тираж номера: 4050 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Бабушка


Моим бабушке и дедушке – Нине Гавриловне и Николаю Тимофеевичу Бородиным – посвящается...    
Бабушка пахнет чистотой. А еще – душистым мылом «Ландыш» и терпкими воспоминаниями. Слушаешь их в сотый раз, но обязательно узнаешь что-нибудь новое. Недавнее мое открытие из «шкатулки бабушкиных повествований»  – она умеет по-настоящему танцевать. Это не современные дерганья под непонятный шум, называемый музыкой. Она танцевала фокстрот и краковяк! Вот это новость, моя-то бабушка!
Ее рассказы тянутся бесконечно: «Шурка со своими козам уже не справляется, а Верка с третьего переулка пятый раз выходит замуж…» А я не знаю ни Шурку, ни где находится тот самый «скандально известный» переулок. Но слушаю внимательно, потому что от этой ничего не значащей болтовни на душе отчего-то уютно.
Ее глаза улыбаются…  А иногда она самая несчастная на Земле. Устанавливая себе все новые диагнозы, она с пристрастием занимает новую очередь в больнице в 7 утра и выискивает спасительные рецепты от старости в «ЗОЖе». Отвары, настойки, самодельные капли  – что-нибудь обязательно поможет, и она избавится от этого «непонятного недуга».
Я ее помню другой. Она крутилась перед зеркалом в модном свежем наряде и приговаривала: «Мне надо купить еще одно платьице». Носила накладной пучок из натуральных волос, который прикалывала к своим невидимками, заглаживая прическу на манер ведущих новостей. Мы совсем недавно позволили себе выкинуть этот предмет моды из векового и таинственного будуара. Нам показалось, что там даже кто-то обжился.
Почти никогда не душилась. Хотя на полочке раз от раза появлялась мечта всех советских женщин – «Красная Москва». А если вдруг приходилось, то очень правильно и важно – пальчиком в точке за мочкой, на висках. И вдруг внезапно, в старости, она заставила подарить ей французские духи. Поставила их на ту же полочку и утихомирилась. А в молодости, ну то есть когда ей было 50, ее кожа, казалось, пахла вареной картошкой, которая была каждый день на столе, а смоляные от природы волосы были едва-едва подкрашены солнцем. Она всегда гордилась своей «натуральностью». Никогда не выщипывала брови и оставалась красавицей…
Она так часто брала меня с собой на работу, что мне кажется, и мой выбор профессии определился именно там. Я терпеливо топала за ней по оврагам и улицам, кабинетам, пропахшим канцелярской бумагой, и квартирам с воздушными шторами. Я впитывала каждый запах, всматривалась в лица незнакомых мне людей, ловила каждый прищур. А она с показной небрежностью в голосе, под которой плохо скрывала гордость, выдавала очередному собеседнику: «Это ж внучка моя. В сад – ни в какую. Что ты с ней будешь делать? Пришлось брать». Бабушка была страховым агентом. А я стала журналисткой. Одно и то же. Нет, правда! Встречи, беседы, внимание.  И тут, и там – психология. И тут,  и там – любовь. К людям, конечно же.
Она до сих пор определяет человека «с полета»: с полувзгляда, по походке и приветственному кивку. И всегда учит: «Будь доброй с людьми, и самый сердитый «зверюга» растает…» Я с интересом рассматривала застывшие сюжеты с идеалистических календарей «Госстраха» и размышляла, как же там, за кадром, было все на самом деле. Как в раскрашенном летнем поле, к примеру, работал фотограф, и как его модель в простом ситцевом сарафане откидывала непослушную прядь.
Бабушка когда-то забыла меня в детском саду. Думала, что заберет мама. А та думала – что ее мать. Так и понадеялись друг на друга. Глубоким вечером меня привела домой воспитательница. Она тоже жила на поселке, была соседкой. Неловко поулыбались, поопускали глаза в пол… А вечером две «большие мамы» отчитывали друг друга.
Она была беззаботной. Хотя непозволительно часто чувствовала себя слишком несчастной. Она даже не представляла, насколько заблуждалась. Настоящее несчастье пришло с болезнью деда 12 лет назад. Он всегда был ее тенью. Мы даже день рождения его не отмечали.  И в то же время весь дом держался на его плечах.
Столько горя в «нашем-их» доме не было никогда. Она стояла на коленях и умоляла его остаться. Хотя бы в инвалидной коляске. Но с ней. После его смерти она вдруг вспомнила, что никогда не говорила ему, что любит. Но он, конечно, это знал... Он даже в предсмертной агонии бросился ее обнимать. Ему тяжелее всего было оставлять этот мир из-за разлуки с ней. Мы все это понимали.
Я так рада, что у меня перед глазами была такая пара – живой пример настоящей беззаветной любви. Которая не ищет своего…
Бабушка пахнет чистотой. Она провела свою жизнь в благости.  Венчалась, не утратив своей девичьей гордости, и возлюбила всех своих врагов. А завистников, правда, было много. С радушием даже приняла первую девушку деда, приехавшую зачем-то навестить его через много лет брака. Вот другая женщина и другая судьба... Она просила его вернуться к ней даже накануне венчания. Наверное, так сильно любила.
Если бы вы слышали, как рыдает бабуля на могиле дедушки, разговаривая с фотографией на холодном памятнике. Вот такая любовь – чуть-чуть не дожившая до «золотой» свадьбы, но пережившая смерть…  А в его глазах – будто вина за то, что ушел слишком рано и оставил одну. Да, последние 12 лет ей очень несладко. Но зато все то, что было раньше, было не зря и по-настоящему.
Я хотела бы научиться быть такой женщиной, как бабушка. Но боюсь, этому не научиться никому и никогда. Пока ты рядом, не забыть бы тебе сказать… Я тебя люблю!  Ты – моя Русь. Со звоном колоколов к заутрене, запахом пирогов с грушами и бесконечной добротой. Спасибо, что дождалась моей свадьбы, для которой впервые в жизни, к изумлению всей родни, перекрасилась из седовласой блондинки в шатенку с модным коньячным отливом. Ты еще можешь удивлять, в свои-то 77.
Просыпаясь изредка в ее осиротевшем доме, я невольно оказываюсь во власти той утренней дремоты из детства, где счастье было неосознаваемым, но таким полным. Пели петухи, улицу заливало солнечным светом, а наверху гудел самолет, потому что рядом авиацентр. И этот звук тоже стал частью той детской идиллии. Проснешься через 12 лет трагедии, и так и ждешь, что он постучит в окно кухни и потребует: «Бабка, включи свет в сарае, зачем выключила?!» А она в ответ: «Иди завтракать, мальчик!».  
Оксана САНИЦКАЯ.
  • Комментарии
Загрузка комментариев...