Наш земляк начал путь актера и режиссера… на фронте. Хотя орден Красной Звезды стал наградой не организатору армейской самодеятельности, а капитану-артиллеристу. Не оттого ли столь ярок его штабс-капитан Мышлаевский?.. В Год памяти и славы Курский кинофонд и «ГИ» вспоминают доблестного артиста.
…Поскольку не все зрители читают титры, некоторые россияне и не подозревают, что известный с детства «Дуремар» создал такие чудесные картины, как «Дни Турбиных», «Щит и меч», «Тишина», «Опасный поворот», «Время и семья Конвей», «Школа мужества», «Метель»… Кстати, два последних особо дороги курянам: один снят по повести льговчанина Аркадия Гайдара «Школа», другой прославил музыку Георгия Свиридова.
Да и взгляд зрителей на масштаб актерского дарования Владимира Павловича едва ли назовешь объективным. В первую очередь вспоминаются его забавные проходимцы (полотер в «Я шагаю по Москве», маклер в «По семейным обстоятельствам», «охотник за черепами» в «Тридцать три») или зловещие негодяи (господин Лужин в «Преступлении и наказании», надутые адмиралы в «Капитане Немо» и «Капитане Врунгеле», короли-тираны в сказках Джанни Родари). Но прислушаемся к оценке товарища по «цеху» Владимира Наумова: «Он мог играть совершенно гротескные вещи и мог играть серьезные, драматические, даже трагические роли. Если внимательно посмотреть на его фильмографию, то возникает ощущение острой партитуры».
Давайте и впрямь посмотрим на этот «послужной список»: от полотера с вольтеровской ухмылкой до трогательно-нелепого Пеликана с его полушутливой-полусерьезной жалобой: «Жизнь ушла на винегреты, на рагу, борщи, котлеты…».
Семейная история
Одна из типично «басовских» ролей, где персонаж рождает у зрителя целую палитру чувств от ужаса до жалости, – папаша Финн (в экранизации «Приключений Гекльберри Финна»). Удивительно, но отцом актера был финн – Пааво Басултайнен, впоследствии сменивший имя: его партийное прозвище «Басов» позже заменило фамилию ему и потомкам.
Выпускник философского факультета Дерптского (Тартуского) университета, он был революционером, затем красным командиром. По семейной легенде, оказавшись во время боев с колчаковщиной в городке Покровске, Павел Басов устроил митинг и красноречиво рисовал моральный облик настоящего коммуниста. Мол, это тот, кто любит людей до самопожертвования, бескорыстен, чужд всяческих соблазнов… Напоследок усталый воин попросил слушателей показать ему такого коммуниста, чтобы остановиться на постой. И его привели… к местному священнику, в чью дочь Александру красноармеец тут же влюбился.
В новой советской действительности Александра Ивановна избрала важную профессию книгоноши, то есть участницы ликвидации безграмотности. Служебный долг и командировки мужа заставляли перемещаться по всей стране. И вот 28 июля 1923 года в городке Уразово Курской губернии (ныне поселок городского типа на белгородчине) родился Володя. В Курске им также довелось жить. А еще – в Липецке, Воронеже и так далее, вплоть до Кушки на южной границе СССР (помните присказку курсантов: «Дальше Кушки не пошлют»?). Здесь в 1931 году случилась трагедия: на погранзаставе Павла Басова настигла пуля басмача…
Мать и сын уехали в подмосковный поселок Железнодорожный, к брату Александры Ивановны. Это та самая Обираловка, где, согласно Льву Толстому, оборвалась жизнь героини знаменитого романа. Каренина-мужа, кстати, Владимир Басов мечтал сыграть, но в экранизацию Александр Зархи его сначала пригласил на Левина, а затем снял и с этой роли…
…В школу Володя пошел сразу в третий класс – в Железнодорожном. Но скитания семьи не прекратились: Кашин Калининской области, сказочный Новый Афон в Абхазии, легендарный Александров – царева слобода…
– С самого раннего детства жило во мне неизвестно откуда взявшееся, совершенно не поддающееся определению желание подражать, имитировать, лицедействовать, – рассказывал много лет спустя Владимир Басов об этой поре.
Юность в шинели
В десятом классе он, уже будучи москвичом, занимался в театральной студии при МГУ, где преподавали мхатовцы Борис Ливанов, Ольга Андровская, Алексей Попов. Из окошка осветителя юноша любовался «Синей птицей», «Днями Турбиных», а на занятиях в студии ему доверили сыграть Хлестакова. Выпускник мечтал о поступлении во ВГИК – институт кинематографии, узнал, какие там экзамены. Но мечту пришлось отложить на шесть лет…
Обратимся к воспоминаниям Владимира Павловича, записанным сыном Александром, также режиссером.
«Десятилетку мы окончили 20 июня 1941 года. Надели лучшие костюмы на выпускной вечер. Правда, они были не такие нарядные, как у теперешних выпускников, – страна жила тогда нелегко. Но мы считали, что хорошо одеты, девочки подкрахмалили свои юбчонки, и все были веселы и счастливы. Усталые, веселые вернулись мы утром с Красной площади домой… Мы готовились мысленно переступить новый, неведомый порог жизни. Но переступили его в солдатских шинелях. Вместо институтов мои одноклассники оказались в окопах, вместо занятий науками – строевая, марш-броски с полной выкладкой. Сначала пот, мозольные волдыри из-за неумения правильно навернуть портянки, потом – борьба с самим собой, кровь».
Вот строки наградного листа, отразившего только один эпизод из сотен, сопровождавших боевой путь артиллериста: «В боях за город Приекуле (в Латвии) тов. Басов точной корректировкой огня батареи уничтожил 6 боевых точек, 3 блиндажа, 62 солдата и офицера противника, подавил огонь минбатареи, отбил контратаку противника, чем обеспечил беспрепятственное продвижение нашей пехоты на своем участке. В ночь на 23 февраля 1945 года т. Басов, выдвинувшись с штурмовой группой батальона в Яуниниеки, организовал быстрое перемещение боевых порядков своей батареи… и своим огнем обеспечил захват важного опорного пункта обороны».
В тот день офицер получил тяжелую контузию, что годы спустя обернется инсультами и, в конце концов, смертью в 63 года.
«У меня нет интригующей истории прихода в кино, какая есть у других или как иные ее придумывают, – признавался Басов. – Конечно, я мог бы говорить моим зрителям все что угодно. Например, такое. Представьте себе пламя войны, окоп, обросшего солдата, лежащего в луже воды, продрогшего, голодного, отчаявшегося. И вдруг солдат замечает в синем небе большую синюю птицу. Она кружит и кружит над ним, и, боже мой, какие у нее глаза! Можно продолжить, рассказать, что в синем небе, в синеве глаз птицы мне вновь увиделась красота мира и что я дал себе слово после войны посвятить этой прелести жизни всего себя».
Даже после госпиталя капитан Басов вернулся в строй и служил в элитной части (в ту эпоху понятие «элитный» применительно к дивизии означало право погибнуть первой на самом горячем участке фронта) до 1947-го.
Обменяв на рынке шинель на гражданское пальто, поступил на объединенный актерско-режиссерский курс ВГИКа под руководством ведущих мастеров отечественного кино Сергея Юткевича и Михаила Ромма.
Однокурсник Владимир Наумов вспоминал: «Все «солдаты» ходили в сапогах и военных гимнастерках, и Басов среди них был самым ярким. Бравый, подтянутый офицер, всегда, как струна».
Яркие роли
Неудивительно, что первая же картина для большого экрана «Школа мужества» привела в профессию таких звезд, как Ролан Быков, Леонид Харитонов и Юрий Катин-Ярцев, заняв в советском прокате 10-е место по итогам 1954 года (и это дебют!) и завоевав приз на международном фестивале в Карловых Варах «за лучший воспитательный фильм».
Следом в ураганном темпе выходят «Крушение эмирата» и «Золотой дом» о боях за власть Советов в Бухаре и Бурятии; дилогия «Первые радости» и «Необыкновенное лето» о становлении воина-красноармейца (как дань памяти отца); «Случай на шахте восемь», редкий пример производственной драмы, которая с интересом смотрится доныне хотя бы из-за удовольствия увидеть поющего Анатолия Кузнецова; «Жизнь прошла мимо» – одно из первых в советском кино обращений к теме уголовного мира и разрыва с ним, еще до «Калины красной» Василия Шукшина. В 1970-е Владимир Басов вернулся к этой больной проблеме в фильме «Возвращение к жизни».
Тогда же сложилась постоянная творческая команда, способная выдержать невероятную требовательность «капитана»: художник-постановщик Георгий Турылев, оператор Тимофей Лебешев, композиторы Михаил Зив и Вениамин Баснер, художник по костюмам Валентин Перелетов, некоторые актеры, например, Раднэр Муратов.
«Если мне предложат снимать фильм в условиях, приближенных к боевым, – без декораций, с бракованной кинопленкой, с оператором-любителем, но с полной возможностью поработать с актерами, которых любишь, поработать пульс в пульс, создать вокруг себя магнитное поле, заразить им исполнителей, а потом, тут уж как даст Бог, передать все это зрителям, я скажу: согласен», – таким было кредо народного артиста СССР.
Жизнь только начинается...
Казалось бы, чего еще можно желать едва ли не самому активному «производственнику» советского кино? Но тут судьба Владимира Басова сделала неожиданный поворот, – только не «опасный» (как в названии еще одной работы мастера, фильма по пьесе Джона Пристли), а счастливый. В комедии «Я шагаю по Москве» худсовет «Мосфильма» уже на стадии монтажа срочно потребовал ввести какой-нибудь обличительный момент. Сценарист Геннадий Шпаликов на ходу придумал фигуру философствующего полотера. А сыграть его упросили остановленного на ходу Басова…
Единственный оскароносный фильм в его послужном списке, «Москва слезам не верит» (помните: «Круглов, замначальника главка»?), навеки ввел в народный обиход фразу Басова: «В сорок лет жизнь только начинается». Именно так вышло и в судьбе самого Владимира Павловича.
«Актер обязан прийти на экран как будто бы нечаянно и уйти немного раньше, чем его пожелают отпустить, – был убежден курянин. – Если у тебя имеется за душой пара наболевших мыслей, которыми необходимо поделиться, если ты можешь заворожить своим чувством зрителя, он пройдет вместе с тобой по проволоке над бездной».
Павел РЫЖКОВ.
- Комментарии
Загрузка комментариев...
