В эти торжественные дни «ГИ» предлагают читателям фрагмент беседы, состоявшейся в конце 2017 года во время одного из Свиридовских фестивалей.
Досье «ГИ»
Владимир Минин родился 10 января 1929-го в Ленинграде. В 1949-1950 и 1954-1957 годы был хормейстером, в 1987-1990-е — худруком и главным дирижером Государственного академического хора СССР. С 1954-го преподавал хоровое дирижирование в консерваториях Москвы, Кишинева, Новосибирска. С 1967 года — преподаватель Музыкально-педагогического института имени Гнесиных (ныне Российская академия музыки), в 1971-1979-е был ее ректором. С 1972 года — организатор, художественный руководитель и главный дирижер Московского государственного академического камерного хора. С 2013-го — председатель Московского отделения Всероссийского хорового общества (ныне Русское музыкальное общество)
– Владимир Николаевич, позвольте сравнить с Сикстинской Мадонной в Дрезденской галерее, которая сама решает, кого впечатлять: вы смело можете отказываться от самых заманчивых предложений в России или за рубежом, но в Курск приехали. Это дань уважения к нашему великому земляку Георгию Свиридову?
– Юрий Васильевич для меня – гуру!
– Извините, почему вы его так необычно называете?
– Жена, Эльза Густавовна, называла его Юрочкой. Когда Свиридовы впервые пригласили меня к себе домой, то я назвал мастера Юрием Васильевичем. Именно после знакомства с ним стал более весомо разбираться в назначении музыки в жизни людей. В этом отношении он сыграл для меня более значимую роль, чем консерваторское образование. Участие в фестивале или конкурсе имени Свиридова – для меня дело святое и непререкаемое. Правда, в этот раз я рассчитывал на выступление в зале университета: там благодаря особой акустике можно понять, что такое Музыка во всех красках. Моя любовь к этому человеку не оскудевает, несмотря ни на какие жизненные коллизии. Мне посчастливилось… не скажу «сотрудничать», скажу – прожить часть жизни с такими людьми, как Юрий Васильевич и его любимые певцы: Елена Образцова, Евгений Нестеренко, Александр Ведерников… Со смертью таких гигантов, как Свиридов и Гаврилин, репертуарный «чемоданчик» хоровых коллективов оскудел. Был апогей, а теперь… Но я не виню сегодняшних композиторов, эта периодичность, наверное, закономерна: в 20-е годы ведь тоже приходилось перекладывать для хора кого угодно, даже Бизе. Сейчас об этих попытках смешно вспоминать. Но вскоре в музыку пришли Прокофьев, Шостакович, Хачатурян…
– Руководя Московским хором, вы много сделали для того, чтобы поющая Россия узнала о своем прошлом. Кажется, восстанавливали даже записи «крюками» вместо нот?
– Было такое. Россия начала вглядываться в собственное лицо. Первым занялся расшифровками крюковых записей Максим Викторович Бражников. Мы несказанно богаты, ведь есть народы, у которых народное пение, к сожалению, лишено многоголосия. А когда слышишь русское мужское трехголосие – это отдохновение души! Вот песня «Не одна во поле дороженька пролегала», ею обычно иллюстрируют запись рассказа Ивана Тургенева «Певцы», – ее очень трудно исполнять, но какое это чудо, особенно в обработке для хора Александрова! Или хор поселян из «Князя Игоря» Александра Бородина – начинается с одного голоса, а какой букет вырастает!
– Что важнее всего для того, чтобы душа слушателя была «разбуженной» для впечатлений?
– Пение – это передача душевных настроений на расстояние. Образование здесь не главное, но все же больше понимают эту красоту те, кто прошел в школе через уроки пения. Министр образования Ольга Васильева реформирует школьные программы, например, вернула астрономию, но я все же считаю: музыка в любом виде для развития ребенка важнее! И хоровое пение должно быть базовой дисциплиной. Великий педагог Константин Ушинский говорил, что школа должна воспитывать не только буквой и цифрой, но и нотой. И древние греки так считали. Я, перед вами сидящий, небесную механику в школе не проходил и знаю о ней не больше любого человека, который глядит в небо: есть Большая Медведица, Малая… и так далее. Если заинтересуюсь космосом, в любое время с помощью интернета смогу добыть нужную информацию. Но если бы меня в детстве не учила музыке выпускница Смольного института благородных девиц, мое развитие пострадало бы.
- Комментарии
Загрузка комментариев...
