На окраине губернского города, за Херсонскими шпилями и полковыми казармами, 26 мая 1898 года в семье военного священника родился мальчик Борис. Его прославят как одного из «отцов» легендарной «Катюши», – грозного оружия Победы. Младшие товарищи по опытам исполнят заветную мечту курянина – обезопасят небо Родины. Вот только все это случится уже после раннего ухода Бориса Сергеевича из жизни в 1933 году…
Из Курска священник Сергий Петропавловский получил назначение в Варшаву, где его сын выбрал для учебы Суворовский кадетский корпус. Завершать образование пришлось уже в Петрограде, как стали называть Петербург с началом Мировой войны в 1914-м. Едва окончив курс, юноша ушел на фронт, став одним из первых российских зенитчиков, – его бомбили первые немецкие аэропланы, а он стрелял по крылатым чудищам из артиллерийских орудий. Видно, в этом пекле и задумался воин: а что, если и снаряды сделать летающими? Впрочем, заняться техникой для нужд Красной армии Борис Сергеевич смог лишь после сражений Гражданской войны.
В 1930 году курянин возглавил первое в мире научно-техническое предприятие космической сферы – Газодинамическую лабораторию (ГДЛ). Там, в Ленинграде, по совпадению, в Петропавловской крепости, прошли испытания с земли, морских судов и самолетов девяти видов ракетных снарядов различных калибров на бездымном порохе. С сентября 1933-го, после объединения ГДЛ с Сергеем Королевым и другими московскими единомышленниками из ГИРДа (группа изучения реактивного движения) в Реактивный научно-исследовательский институт, первопроходец стал главным инженером его ленинградского отделения. Уже был создан гранатомет, совсем немного оставалось до часа, когда ракетами стали вооружать самолеты и катера. Но осенью 1933 года при испытаниях на полигоне конструктор простудился и умер. «Через несколько лет он разделил бы учесть коллег, получил бы то же клеймо и ту же концовку», – с болью констатировал Глушко, который, как и Королев, лишь чудом пережил (пройдя через истязания под следствием и в лагерях) наставников по ГДЛ – Георгия Лангемака и Ивана Клейменова. Звезды Героев были потом, посмертно. Перед гибелью Лангемак успел выпустить в соавторстве с Глушко первую в мире книжку о космических ракетах, план которой принадлежал Борису Петропавловскому.
Доносы преследовали до конца дней и отца Сергия. Кавалер орденов Святых Георгия, Анны и Владимира при Советской власти скромно нес служение в тверском селе Грузины, но был обвинен в «контрреволюционной агитации» и сослан на суровую Вологодчину. И даже там, в селе под названием Погост Гора, священник, как сказано в обвинительных материалах, «говорил о репрессиях в адрес духовенства». 10 октября 1937-го псевдосудебная карательная машина вынесла приговор – «десять лет». В реальности эти слова чаще были конфузливой заменой формулировки «расстрел». Даже внучка отца Сергия, врач Валерия Борисовна Бондалетова, о трагическом завершении судьбы деда узнала лишь после публикации в «ГИ».
К числу основоположников космической науки по праву принадлежит и другой уроженец Курска Владимир Ветчинкин (1888-1950), новатор в аэродинамике, воздухоплавании и ветровой энергии, ракетной технике и теоретической космонавтике, доктор технических наук и действительный член Академии артиллерийских наук. Его семья жила в палатах «бояр Ромодановских» у Троицкой церкви, где теперь встречает гостей музей археологии.
Владимир Петрович был любимым учеником «отца русской авиации» Николая Жуковского и одним из первых его помощников в создании Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ), а с 1923-го – профессором Академии ВВС имени Жуковского. В 1925-1927 годах работал над задачами крылатых ракет и реактивных самолетов (ни вторых, ни тем более первых еще не существовало), помогал расчетами Научно-исследовательскому институту реактивного движения.
Однажды профессор читал в Московском университете лекцию о возможности полета человека на Луну. В аудитории, по воспоминаниям свидетелей, господствовали ирония и открытая насмешка над ученым. Несмотря на это, Ветчинкин дочитал до конца. «Достопочтенные коллеги, – проговорил он совсем тихо. – И вот чем осмелюсь здесь я закончить… Человек достигнет Луны еще в нашем столетии». В зале кто-то закричал: «Нельзя ли поточнее?!». «Не улыбайтесь, коллеги! – успокоил Ветчинкин. – Извольте, поточнее. По моим расчетам, учитывающим технический прогресс, человечество достигнет Луны не позже 72 года! Прошу мне верить!». Стоит ли напоминать, что слова о маленьком шаге и огромном скачке «американского Гагарина» Нейла Армстронга мир услышал в 1969 году?
Сын Владимира Ветчинкина Николай также стал ученым и инженером, работал в научно-исследовательском институте Центрального управления космических средств Министерства обороны СССР (ныне – НИИ Военно-космических сил имени Михаила Тихонравова), был доктором технических наук, академиком Академии космонавтики России.
С 1965 года сквер в начале улиц Дзержинского и Радищева украшает композиция «Спутник». В числе соавторов – заслуженные художники РСФСР Анатолий Новиков (1926-1994, лауреат Ленинской премии), Александр Рыбкин (1929-2001) и ныне здравствующий народный художник России Николай Селиванов. В этом году Николаю Александровичу исполнится 92 года. Он ученик классика Матвея Манизера – педагога прославленного Суриковского училища.
Корреспондент «ГИ» обратился к сыну деятеля искусств – Василию Николаевичу, заслуженному художнику России, с просьбой поведать какие-либо факты о «Спутнике». Оказывается, у работы есть и иное название, которое дал сам Николай Александрович: «Апофеоз власти Советов». Соавторы в одной фигуре рассказали о державе, которая «ударила рабочим молотом научно-технического прогресса и по острию серпа на крестьянских плечах вышла в космос» (цитируем биографическую книгу сестры скульптора Елены Козловой).
Между прочим, Юрий Гагарин родился в крестьянской семье, а по первой профессии был рабочим-металлургом.
Курянин Виктор Александров в космос не поднялся: помешала… металлическая пломба в зубе (вот такой суровый отбор был в первые отряды космонавтов). Зато снимок школы №4, ныне гимназии, сделанный со спутника, Виктор Вячеславович альма матер подарил как один из пионеров космонавтики.
Он родился в 1936 году, армейскую службу проходил на Байконуре (1958-1959) и Плесецке (1959-1961), участвуя в запуске первых спутников. С 1970-х курянин преподавал в одном из засекреченных вузов на кафедре с небывалым названием «Технологическое оборудование ракетных комплексов», несколько лет подряд отмечался как лучший методист и как лучший изобретатель. Многие из его учеников занимали высокие должности в Ракетно-космических войсках, Федеральном космическом агентстве. Земляк прошел путь до начальника отдела эксплуатации космических систем и комплексов, прославился в узких кругах специалистов открытиями в создании наземной инфраструктуры космодромов, эксплуатации космических аппаратов, в подготовке их к запуску. Он автор 140 научных работ, 11 авторских свидетельств на изобретения, носит почетные звания «Заслуженный испытатель космической техники», «Изобретатель СССР», «Ветеран космонавтики России».
Второй из видных деятелей уникальной сферы – Вячеслав Довгань – тоже проживал в Курске, на Мурыновке. Здесь Слава пошел в первый класс, к учительнице Евгении Гусевой. С почтением вспоминает курянин и другого наставника – Героя Соцтруда Георгия Бабакина. Создатель уникальных аппаратов, работавших на Венере и Марсе, в 1968 году отобрал курянина в числе немногих мастеров вождения, чтобы подготовить земной экипаж чудо-машин «Луноходов». Их странствия по спутнику Земли знамениты не меньше, чем космическая одиссея шести экипажей американских «Аполлонов». Более того, в лунной программе Советский Союз, в отличие от Штатов, не рисковал жизнями космонавтов: важные исследования провел «любимый лунный трактор», как ласково звал аппарат в песне Владимир Высоцкий.
На долю Вячеслава Георгиевича досталось управление «Луноходом-2» с 16 января по 9 мая 1973 года. Более того, именно он обеспечил самый первый сеанс связи с Землей. Оставаясь на научной базе в Крыму, курянин узнал поверхность Луны как собственный гараж, научился «выбираться» из любых трещин и кратеров и даже в честь Международного женского дня вывел гусеницами на толще космической пыли огромную цифру 8, различимую в телескоп.
Вот как рассказывает о первой встрече с курским покорителем орбит основатель космической журналистики Ярослав Голованов, которому представил товарища еще один ас-испытатель: «Анохин подвел меня к молодому белобрысому парню, почти альбиносу, и сказал: «Запомни, Ярослав, я летаю настолько же лучше Нестерова, насколько этот парень летает лучше меня! Запомни его имя: Игорь Волк!».
Имя героического выпускника носит курская школа №5. Есть еще одна достопримечательность, связанная с Героем Советского Союза: на углу улиц Красной Армии и Александра Невского стоит двухэтажное здание, в нем в послевоенные годы размещался Курский аэроклуб, где занимался ас.
Среди наставников курянина были величайшие пилоты: Владимир Коккинаки, Сергей Анохин, Султан Ахмет-хан… Общий налет Игоря Петровича – 7 тысяч часов, половина – на сложнейших испытаниях всевозможной авиационной техники.
«Пилотируемая космонавтика родилась в день моего рождения, – подчеркивал Волк. – Я тогда служил в Бакинском округе ПВО. 12 апреля мы, как обычно, собирались на полеты, и вдруг объявление по радио. Меня часто спрашивают: захотелось ли полететь в космос тогда? Нет, такого желания не было…» Но когда из Штатов просочились сведения о строящихся «челноках», представлявших, как известно, среднее между космическим кораблем и самолетом и способных нести на борту ядерный заряд, нашей стране потребовалось дать достойный ответ. В строй встали лучшие из лучших, по имени командира этих людей порой называли «Волчьей стаей». «Никто в это не верил, – вспоминал Волк об успехе программы.
С 17 по 29 июля 1984 года Игорь Волк с Владимиром Джанибековым и Светланой Савицкой совершил полет на корабле «Союз Т-12». И в первые же минуты после приземления провел уникальный эксперимент: за штурвалом самолетов Ту-154 и МиГ-25 отправился в Ахтубинск и обратно на Байконур. Так медики проверяли, сможет ли пилот управлять «Бураном» на фоне перегрузок и других негативных ощущений при посадке.
Но героизм часто соседствует с обычным разгильдяйством. «Забыли привезти мои летные вещи, – досадовал космонавт. – Пришлось занять чужой комбинезон и короткой перебежкой, босым, добираться по бетонке до самолета, подниматься по трапу. Может, даже обидел собравшихся: что там за тип мельтешит босиком в такой торжественный момент…»
А «Буран» из-за изменившегося отношения к космонавтике в СССР конца 80-х, как в верхах, так и в народе совершил лишь один полет – в беспилотном режиме (что было не под силу американским «Шаттлам»).
Корреспондент «ГИ» гордится общением с Игорем Петровичем: в переписке тот поделился яркими воспоминаниями о родной школе и аэроклубе.
Игорь Волк умер в 2017 году, в городе авиаторов Жуковском ему открыт памятник.
В Курском аэроклубе проходили летную подготовку и другие будущие космонавты – Герои Советского Союза Александр Баландин, Александр Лавейкин, Муса Манаров.
Точнее, песня Юрия Визбора – о спутниках: ими славится Юго-Западный государственный университет. Хотя у входа в главный корпус на улице 50 лет Октября красуется и ракета – подарок от сотрудников космодрома Плесецк (установлена в 2009 году). Космические исследования, включая международные, – неотъемлемая часть научной деятельности вуза. Учеными ЮЗГУ создан ряд малых космических аппаратов, в основном по имени «Танюша», обеспечивших надежную связь и позволивших выполнить немало экспериментов, например, по изучению вакуума. Их выводят на орбиту космонавты, а курирует эксперимент почетный профессор ЮЗГУ Сергей Самбуров, правнук Константина Циолковского, основоположника науки о пилотируемой космонавтике.
- Комментарии
Загрузка комментариев...
