Закаленная судьбой
Свежий номер: 21 марта 2024 (4961)
тираж номера: 4050 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Закаленная судьбой


После того, как Тае Ведяпиной исполнилось семь лет, смерть зачастила в их дом, одного за другим унося близких. Не раз костлявая заглядывала в глаза и самой девочке. Пережитый ужас заставлял юную курянку крепче держаться за жизнь и проходить испытания, перед которыми пасовали даже умудренные опытом люди.    
День рождения в этом году Таисия Георгиевна отмечала с размахом. В первый день собрала друзей за большим столом в Совете ветеранов войны и труда, во второй – праздновали в кругу семьи, тоже далеко не узком: дети, внуки, правнуки, их мужья и жены – всего 21 человек.
– Будто свадьбу справляешь! – смеялись соседи.
– Подумаешь, свадьба! Некоторые по два-три раза женятся, а вот до 90 лет еще попробуй доживи! – горделиво отвечала именинница и вспоминала далекий 1933 год, когда Курск находился в когтистых лапах жестокого голода.

Голод
С пяти утра выстраивались длинные угрюмые очереди за хлебом. Суточная норма составляла: 400 граммов –  рабочим, 300 граммов – служащим и детям.
Папа Таи работал экспедитором, ездил по районам и заготавливал  продовольствие для города, мама-домохозяйка заботилась о муже и шестилетней дочке, которых старалась накормить прежде всего. На себе экономила. Шатаясь от голода, несла иконы, доставшиеся по наследству от матери, в торгсины (магазины стояли на месте, где сегодня располагается  почтамт) и на вырученные деньги покупала продукты.
Дедушка Таи – известный в округе бондарь – изготавливал бочки для пивоварни на Тускарной. Вместе с женой  воспитывал десять детей. Семья была зажиточной. В выходной супруги выезжали на базар и пудами закупали муку, крупы, овощи, мясо. С детства приученные к труду и обращению с наемными работниками, дети бондаря не потерялись и во взрослой жизни, вышли в люди.
– С нами в трехкомнатной квартире на улице Радищева жила мамина родная сестра, тетя Варя, – она заведовала яслями ликероводочного завода, –  рассказывает Таисия Георгиевна. – Дядя по материнской линии работал оперуполномоченным в милиции, второй – главным бухгалтером коммунального банка, третий – начальником политотдела в Рыльске. Но несмотря на «хлебные» должности ни папа, ни тетя не могли украсть продукты с работы и накормить семью. Контроль был строжайший, да и наказание тоже.
Брат из Рыльска, Петр, не раз звал неработающую сестру с дочкой в гости: «Приезжайте, хоть отъедитесь! У нас огород, корова, кабанчика к вашему приезду зарежем».  «У тебя своих едоков хватает, еще мы на шею сядем!» – отмахивалась женщина. Но после того, как мужа направили в очередную командировку, сдалась. Собрала вещи и отправилась с Таей на железнодорожную станцию. Поезд довез до Рыльска. Родственники поставили перед гостями тушеные на смальце мясо и печень,  гречневую кашу. Перебивавшиеся на хлебе и воде горожанки набросились на еду. От обильной и жирной пищи маме Таисии стало плохо. Боли усиливались. Петр отвез сестру в местную больницу, где через неделю она скончалась.
На похороны в Рыльск съехались все родственники, кроме мужа покойной, с которым не удалось  связаться, и сына  – он служил в армии.

Сирота
– Может быть, отдать Таечку в наш детский дом? Там она будет присмотрена, – осторожно предложили рыльские родственники после похорон.
– Я  ее с младенчества нянчила и на могиле поклялась, что воспитаю девочку, – отрезала тетя Варя.
Приехав в Курск, Варвара узнала от соседей, у которых оставляла ключ, что Георгий вернулся из командировки. Радость от хорошей новости быстро сменилась испугом: как сказать о беде? Осторожно постучала в дверь – молчание. Стали колотить вместе с Таисией – опять ни звука. Пригласили соседа, чтобы взломал дверь.
– Папа! Папа! Почему ты не открывал? – ворвавшись в квартиру, бросилась девочка к отцу, неподвижно сидящему к ней спиной за кухонным столом. В его правой, уже остывшей руке была зажата телеграмма о смерти жены...
Обеих родителей Таечке заменила тетя. Замуж Варвара так и не вышла и всю нерастраченную любовь выплеснула на племянницу.

Враги народа
Через три с половиной года, в 1937-м, вновь нагрянула беда и вновь –  из Рыльска. Петра, работавшего начальником политотдела, арестовали как врага народа, его жене Раисе предъявили предписание освободить служебную квартиру в течение 24 часов. Женщина, оставшись с детьми и больной матерью, в панике металась по дому, вытряхивала содержимое шкафов на раскинутые простыни и связывала в узлы. Врач, некогда не сумевший спасти маму Таисии, попытался загладить вину – разыскал грузовик, чтобы перевезти попавших в опалу в Курск. А куда еще  было ехать рыльчанам, если не к Варваре с Таечкой, вдвоем занимавшим трехкомнатную квартиру?
На следующий день после приезда родственников Варвару вызвали в обком партии и заставили положить на стол партийный билет: «Пособникам врагов народа не место в наших рядах». Вернувшись на работу в железнодорожную больницу, потрясенная женщина узнала, что уволена. А ведь два года назад та же самая партия после ряда крупных хищений в больнице перевела ее сюда на должность старшей сестры-хозяйки как кристально честного человека. Возмездие коснулось и четвероклассницы Таи: ей запретили посещать школу. Год учебы был пропущен.
– Сосланный в Карелию дядя Петя рубил деревья на лесоповале, а тетя Варя и тетя Рая ходили по Курску в бесплодных поисках работы. Им везде отказывали, опасаясь, что трудоустройство расценят как пособничество. Людей можно было понять: соседи и знакомые внезапно и безвозвратно исчезали из квартир, иногда  вместе с семьями, – вспоминает Таисия Георгиевна.
В конце концов Варвару приняли в железнодорожную больницу рабочей по уходу за подопытными животными. Раисе повезло больше. Она продавала на рынке одежду, чтобы купить съестное, и познакомилась с еврейкой, муж которой работал директором мехового магазина. Он не побоялся взять жену врага народа на должность кассира.
В 1939 году Петр вернулся из ссылки и был направлен главным инженером на один из сахарных заводов области. Жить стало легче, хотя позорное пятно еще долго давало о себе знать.

Война
В 1941 году грянула Великая Отечественная. Все мужчины в семье: родной брат Таи Григорий, дяди и их сыновья ушли на фронт,  никто не вернулся.
На время оккупации Варвара с 15-летней Таей перебрались жить в деревню. Зимой выкапывали на огородах мерзлую картошку, весной собирали крапиву и лебеду. Но выжили и избежали отправки на работы в Германию.
– В 1943-м перед наступлением советских войск фашисты выгнали селян в поле расчищать путь для немецких танков. Снежная толща была выше пояса. Мы выбивались из сил, но стоило выпрямить спину или перестать отбрасывать снег лопатой, тут же раздавался выстрел, – рассказывает Таисия Георгиевна.
После освобождения Курска беглянки вернулись в свою квартиру. Город стоял в руинах.  Истощенные женщины, старики, подростки расчищали улицы от завалов и радовались сводкам с фронта. В апреле 1943-го Таисия устроилась вольнонаемной санитаркой в военный госпиталь. Денег медперсоналу не платили, девушка трудилась за питание – такое же, как давали раненым. Госпиталь следовал за фронтом, и Таисия три месяца отработала в Белгороде, пока ее не нагнала телеграмма: «Отнялись ноги. Тетя Варя».

Работа в тылу
После приезда в Курск Тая устроилась рабочей в жилснаб –  резала гвозди из проволоки. Потом знакомые нашли ей место санитарки в туберкулезной больнице. Там  разглядели бойкий характер 18-летней сотрудницы и дали  возможность проявить себя.
Снабжение в годы войны было специфичным. Если больнице требовался уголь на зиму, кто-то из персонала должен был  месяц отработать на шахте. Весь май 1944 года Таисия возила вагонетки в угольной шахте под Тулой. Оплачивался тяжелый физический труд двухразовым питанием в столовой: «жировой» обед из супа на растительном масле и омлета и полдник из супа и чая. К счастью, работа была сменной, и приезжие успевали вскапывать огороды местных жителей, а те расплачивались молоком и картошкой.
Как только Таисия доставила уголь, ее направили за дровами в Брянск, где курянка месяц  рубила в лесу ветки спиленных деревьев. Но самой экстремальной стала третья командировка –  в Грозный. Из курских больниц в Чечню приехали три девушки и 45-летний мужчина, демобилизованный по ранению, а возвращались  «снабженцы»  на лошадях, за пару часов освоив верховую езду. Вместо седел – фуфайки, стремена скрутили из проволоки.  Целью поездки был гужевой транспорт.

Мирная жизнь
В богатый впечатлениями 1944 год Таисия вышла замуж, а в победном  1945-м родила дочку и по настоятельному требованию  мужа уволилась из больницы. Другую работу долго не могла найти. Отказывали,  узнав, что она была в оккупации. Семья жила на зарплату мужа-инженера да небольшие подработки Таисии. В 1948 году у Ведяпиных родился сын, через четыре года – вторая дочка.
В 1949-м на биофабрике открылся новый цех. «Иди трудись! Анкету потом заполнишь»,  – сказал робкой претендентке перегруженный документами кадровик. Таисия устремилась к двери, едва успев крикнуть на бегу «спасибо!»
51 год, более полувека, отработала она на этом предприятии. С должности препаратора доросла до лаборанта,  долгое время стояла во главе профсоюзного комитета. Уволилась в 76 лет из-за постановления, запретившего допуск к работе сотрудников с 1-й и 2-й группами инвалидности. Выйдя на пенсию, деятельная женщина вступила в совет ветеранов, где уже 16-й год состоит членом президиума.
Таисия Георгиевна с ее рассказами о временах, которые пришлось пережить людям ее поколения, – желанная гостья курских школьников и студентов. Однажды она расплакалась во время исполнения песни «День Победы» воспитанниками детского сада.
– Бабушка, почему ты плачешь? – спросил малыш.
– От счастья, что вы живете в такое мягкое, плюшевое время!
  • Комментарии
Загрузка комментариев...