«Взлет опасен, полет прекрасен, посадка трудна» – это об авиации, в том числе и военной. Штурман Александр Вознюк за 28 лет службы в отдельной авиационной эскадрилье особого назначения видел многое: и шасси не выпускались, и в горячие точки приходилось летать. Красоту полета тоже успел оценить… Почему о небе невозможно забыть, он рассказал корреспонденту «ГИ».
Александр Александрович родился в Тирасполе. В то время этот молдавский городок на 50% состоял из военнослужащих.
– В доме, где жили с родителями, было много военных, среди них – командир авиационного полка, – рассказывает Александр Вознюк.
Военная форма, строгая выправка… Каждый советский мальчишка мечтал быть офицером. В 8-м классе Александр задумался, куда поступать. Сомнений не было: выбрал авиационное училище, ведь это элита Вооруженных сил.
В 1986 году Александр со второго раза поступил в Ворошиловградское высшее военное авиационное училище штурманов имени пролетариата Донбасса.
– Конкурс был четыре человека на место, – вспоминает Александр Вознюк. – Сдавали четыре общих экзамена, затем – профотбор. Завершающее испытание – барокамерой – прошел с легкостью. Когда поступал, самолетом летал всего один раз, как раз туда, где располагалось училище. Я мечтал покорить небо.
Будущие штурманы летали на учебных АН-12. По признанию Александра, пейзажи, которые открываются в штурманском кресле, отличаются от тех, что видны пассажирам обычного авиалайнера.
Четыре года учебы пролетели незаметно. Перед штурманом Александром Вознюком открылась дорога в небо!
После училища Александр по распределению попал в казахский город Аральск – в 220-ю отдельную испытательную эскадрилью особого назначения. После распада Советского Союза ее передали в войска РХБЗ России – в Саратовскую область, на базу военного аэродрома Багай-Барановка, поселок Сенной.
– Это смешанная авиационная эскадрилья, на вооружении которой находились вертолеты МИ-8, МИ-24, МИ-26 и военно-транспортные самолеты АН-72, – рассказывает Александр Вознюк.
Командир – главный член экипажа, а штурман – мозг и движущая сила, которая направляет, ориентирует в воздушном пространстве.
В помощь – множество приборов, бортовых вычислительных машин. Специальной линейкой штурман вычисляет навигационные элементы: путевую скорость, угол сноса, поправки в курс, время полета, углы прицела.
– В воздухе такие же трассы, как на земле, и нужно, чтобы самолет не ушел с нее, – рассказывает Александр Александрович. – Ширина коридора для любого самолета – 10 км. Надо определить, где начать снижение, как заходить на посадку, каков остаток топлива.
Штурман рассчитывает не только время полета, но и выход на цель, момент десантирования. С точностью до секунды. Авиация должна вовремя прикрыть пехоту сверху, иначе можно навредить своим же.
Были длительные и тяжелые перелеты. Попадал экипаж штурмана и в чрезвычайные ситуации.
– Как-то не вышло переднее шасси. Пришлось уходить на второй круг, и только тогда получилось сесть без последствий, – вспоминает Александр Вознюк.
Было и такое, что во время полета на высоте 4 тысячи километров открывался аварийный люк в полу. Но летный состав выходил из передряг с достоинством. Главное – самообладание и хладнокровие.
У военных летчиков, в отличие от гражданских, в любой момент могут измениться маршрут и место посадки. Экипаж Александра Вознюка садился на горных и полярных аэродромах, на грунтовых полосах – и везде свои особенности. Затрудняют приземление короткие полосы и сложные погодные условия: сильный ветер, плохая видимость.
– Перевозили военные грузы, спецгрузы, раненых в первую и вторую Чеченские кампании, – рассказывает Александр Александрович.
Каждый полет – это новая история.
– Впечатлило грозовое облако, – вспоминает Александр Александрович. – Оно как хрустальное. Попадаешь между воздушных стоек, а впереди бьет молния. Страшное и красивое зрелище.
Летом под самолетом часто оказывается снежное поле облаков. Даже если пасмурно внизу, в полете экипаж все равно попадает в лето. Ведь недаром говорят, что летчики видят солнце чаще, чем люди на земле.
Александр Вознюк рассказал о приметах военной авиации.
– Самолет для всех членов экипажа – не просто машина, а живой организм, с которым разговаривают вслух или мысленно перед каждым полетом.
Существуют и ритуалы, без которых в воздух лучше не подниматься. При взлете надо махнуть механику рукой, подать условный знак, что все нормально. У каждого экипажа свой жест.
Александр Вознюк уволился со службы в 2013 году с должности старшего штурмана-испытателя эскадрильи. Прошло семь лет, но до сих пор ему снятся полеты.
Говорит, такое не забывается: если заболел небом, то уже навсегда!
Александр Вознюк – пример для подрастающего поколения и собственных детей.
Старший сын Святослав пошел по стопам отца – окончил Челябинское военно-воздушное училище штурманов, служит в Таганроге. Молодой человек мечтает поступить в Академию Военно-воздушных сил министерства обороны в Воронеже.
Средний Даниил окончил вертолетное училище в Сызрани, летает в авиации Росгвардии в Воронеже. Младшему Егору – 11 лет. Он гордится отцом и старшими братьями.
– Когда живешь в военном городке, сложно выбрать что-то другое, – утверждает Александр Вознюк.
Александр Александрович – ветеран боевых действий. Сыновья также успели отличиться. Святослав побывал в Сирии, а Даниил участвовал в спецоперации на Северном Кавказе. Подробнее рассказывать о службе не имеют права.
У Александра Вознюка подрастают двое внуков: Мирону – 7 лет, Демиду – два года. Мирон уже проявляет интерес к профессии отца и деда.
– Есть кому военную династию продолжать! – улыбается Александр Вознюк.
- Комментарии
Загрузка комментариев...
